Особенности национальной езды в зимнее время и о 1 пробке 40

[olenevod 59]

Некоторые выдержки из попавшегося мне на глаза Дневника Помошника командира роты по технической части товарища Сковорода (это фамилия такая!). Материал ещё полностью не обработан, но не терпится поделится с народом своей находкой. Если будет интересно продолжение, тот оно будет, набирается. Я первый был читатель с одна тысяча девятьсот сорокового года:

ФРОНТОВЫЕ ЗАПИСКИ ПОМПОТЕХА АТБ № 288

ДНЕВНИК (черновик)

8 февраля 1940 год. По повестке Краснопресненского райвоенкомата явился к 8 часам в клуб им. Зуева в распоряжение командира 288 отдельного автотранспортного батальона. В комнате, куда я прибыл направлен стоявшим у двери дежурным, капитан т. Шуленин записал меня в списки и задав мне три вопроса из руководящей практики (хозяйственных) , объявил мне, что я назначен помпотехом 4-ой роты показав пальцем на на сидящего передо мной гражданина в штатской форме. «Вот ваш политрук тов. Гришин, познакомьтесь». Несколько коротких фраз и мы стали знакомы.

И так 8 февраля 4 рота была укомплектована всего двумя человеками: политруком и помпотехом.

В клубе просидел я до 6 часов вечера.

9 февраля. Явился к 8 часам. К 16 час. Дня в 4 роту прибыло ещё 4 человека. Итого стало 6 человек. В 16 часов Командир батальона собрал совещание командиров, политруков и помпотехов рот. Впервые в моей работе за 12 лет совещание было кратким без выступлений с длинными речами, а только вопросы и краткие на них ответы. Комбат назначил комиссии по ротам комплектовать роты материальной частью... Райвоенкоматы даны Сталинский, Ростокинский, Таганский, Пролетарский и Куйбышевский.

10 февраля. Утром вся комиссия отправилась вся в Сталинский райвоенкомат. Из осмотренных 13 машин из-за мелких дефектов ни одной нем приняли.

11 февраля. Комиссия приняла в Сталинском райвоенкомате 13 машин и побывали в Ростокинском райвоенкомате. Из предназначенных 18 машин для нашей роты осмотрено три, но не приня(ли)

12 февраля. Комиссия приняла машин:

В Ростокинском райвоен. – 8

В Таганском –«- 6

В Куйбышевском -«- 2+1 ЗИС-5.

Назначен командир роты старший лейтенант тов. Базов. Это высокого роста мужчина. В кожаном пальто. Вечером увидев меня комбат тов. Семенов сказал «Тов.Сковорода. к вам в роту назначили кадровика автомобилиста командиром роты. Найдите его и доложите, что сделано в роте». Найти его мне пришлось в вещевом складе за выбором шинели. После первого разговора у меня создалось мнение, что командир 4-ой роты действительно знающий автомобильное и военное дело. Оно создалось у меня ещё и потому, что я в Красной армии не служил (кроме 2-х с половиной месяцев осенью 1939 года в польскую компанию) и руководить ротой, как помпотеху мне трудно, о чем я заявил и командиру роты и политруку т.Гришину. Прошу у них помощи. Такая помощь была обещана мне. Наша рота выросла к отбою до 40 человек.

13 февраля. Принято машин от Сталинского РВК – 3 шт. Ростокинского РВК – 3 шт., Таганского РВК – 1 маш., Пролетарского – 5 машин, Куйбышевский – 2 машины. Самому участия в приемке машин пришлось почти не принимать, я ездил с военкомата в военкомат оформлять принятые машины членами нашей комиссии. Такая расстановка членов комиссии по райвоенкоматам ускорила приемку матчасти и члены комиссий РВК ознакомившись с нашими требованиями сами начали подходить к приемке машин от хозяйственных организаций построже. Уже хозяйственники начали привозить буксиры, лопаты, ведра, запасную резину.

14 февраля. Принято от Ростокинского РВК 5 машин. От Таганского 8 машин.

15 февраля. Принято от Ростокинского РВК 2 машины.

16 февраля. Принято от Таганского РВК – 2 машины.

И так машин принято:

Сталинский РВК – 16

Ростокинский – 18

Таганский – 17

Пролетарский – 5

Куйбышевский – 5

Всего 61 машина

Наша 4-ая рота материальной частью укомплектована полностью.

Вечером на совещании командного и технического состава автобата командир батальона доложил, что 4-ая рота полностью укомплектовала себя материальной частью, остальные роты должны укомплектовку завтра, т.е. 17.2. закончить, а первая рота должна подготовиться и в ночь на 18.2. отправиться под погрузку боеприпасами. Одновременно все роты просматривают матчасть и 18.2 идут под погрузку. Груз будет указан дополнительно.

Разойдясь после совещания, наше командование роты распределило обязанности на 17 и 18 февраля.

Рота уже была людским составом полностью укомплектована. Я дал приказание командирам взводов поставить свои машины по взводам. Проверить аккумуляторы, отрегулировать моторы на малых оборотах. Промыть баки и прочистить трубки питания. Заправить полностью-таки горючим. Все запчасти сложить в машину ГАЗ-Летучку.

17 февраля. Машины проверены. В одной из машин Сталинского райвоенкомата из-за неимения масла в заднем мосту заела коническая шестерня, и заел подшипник. Пришлось не спать, на снегу, на морозе сменить эти детали.

В ночь на 18-ое послали машины под погрузку запчастями и продовольствием. Уже каждый почувствовал, что какая серьезная задача возложена на нас. Доставить полностью и вовремя груз на фронт стало на устах и в сердцах у каждого. Именно вокруг этого и развернулось социалистическое соревнование.

К утру 47 машин уже были загружены грузом.

18 и 19 февраля. Загрузили ещё пять машин, а остальные приготовлены под горючее. Проверена материальная часть ещё раз. После метели 19 нажимает мороз 35-30*. Командир батальона объявил, что 30 выходной день. Обмундирование получили все. Теплое. Хорошее. Оделись тепло, человек 60 отпущено водительского состава домой отнести свои вещи. Лиц, кои могут обжиться русской горькой задержали, а их вещи передали родным. А такие лица были. Бригадир Чернявский пришел на пункт не держась на ногах. Несмотря на то, что ему было запрещено выходить на улицу, всё же он ухитрялся ежедневно выпивать . Шофер Королихин мало того, что после отпуска в город пришел не в трезвом виде, да ещё с собой принес два поллитра. Пришлось сегодня этого «голубчика» уложить и поставить у кровати дневального и водку на его глазах после его отравления разбить.

20 февраля. «Выходной». Вернее полувыходной, а точнее не выходной, а день подготовки к выступлению. Сумел днем на 2 часа забежать домой передать обмундирование. Пообещал жене быть ночью дома, хотя бы поздно. Но на всякий случай попрощался. Вечером командир батальона собрал совещание, объявил порядок выступления и движения колон.

«Колоны-эшелоны выступают по следующему порядку. 1- эшелон, 2 рота, выступает в три часа. 3 рота выступает в 3 часа 30 минут. 4 рота выступает в 4 часа. 1 рота выступает в 5 часов, так как она прибыла с Тулы и люди отдыхают. Подъем для всех трех рот в 2 часа, для первой в 4 часа. Порядок следования от Конной (п)лощади. /В оригинале «П» отсутствует/. Мы должны проехать через всю Москву до начала городского движения. Маршруты будут даны начальникам эшелонов. Первая остановка у Химкинского вокзала. Эшелон просматривает материальную часть, подтягивает хвосты и движется дальше. Парковая рота выступает последней и подбирает оставленные машины. Маршрут скажу в пути».

После совещания разошлись по ротам. Дали необходимые указания командирам взводов. Во главе эшелона едет командир роты со скоростью 20 клм, в хвосте – едет комиссар эшелона. На техничке еду я , замыкаю эшелон. Так…

Дома быть также не пришлось, хотя пообещал семье. В 24 часа приехал на конную площадь. Начал подготовлять машины к запуску. В 3 часа ночи приехала вся рота. Начали заводить машины, прогревать их. К 4 часам начали строить эшелон в порядке взводов и ротных номеров написанных на заднем борту машины. А мороз 32*. Кое у кого прихватывает радиатор. Хотя и заливают горячую воду. Тогда, кто либо садится спиной к радиатору на буфер и сидит до тех пор. Пока из радиатора перестанет идти пар. Время идет. Шоферы греют руки у выхлопных труб. А у кого начинает стрелять из-за недостачи горючего, начинается отвертывание т рубок, продувка их насосом и даже ртом. Над машинами стоит испарина. Я даю приказание командирам взводов машины трогать с места с раскачкой и тихо, чтобы не сорвать муфты сцепления или трансмиссии. 4 часа. Рота выехала за ворота, вытянулась на улицах и заняла целых полкилометра. Я выехал последним, но проехав метров 50 спустила камера заднего колеса. Накачали, поставили баллон, спустила вторая. Конечно без моей ругани и без наказания шофер т. Столяров не обошелся. Через час мы тронулись. Пришлось догонять роту. Мороз не спадает, стекла в машине покрываются инеем, приходится отпустить боковое стекло, чтобы продувало кабину и меньше они мерзли. У Химкинского вокзала догнали часть роты. Мне сообщили, что две машины ещё не пришли: № 57 и 46. Я на своей техничке вернулся обратно. Доехал до Зубовской площади, но ничего не нашел. Машины не встретились. Повернули обратно. По Москве ехал без остановки. В техничке ехали: слесарь-бригадир Чернявский, любитель погреться горькой, электрик Чичилов и слесарь Матусевич. Последний оказался водопроводчиком и в автоделе абсолютно ничего не понимает. Придется учить. Приехали обратно к Химкинскому вокзалу. От мороза подплясывали. Вдруг мимо нас со скоростью 50 километров пронеслась машина 57, а через 15 минут прошла и вторая машина – 46 №. Тут же нас обогнала первая рота часом раньше. За 46 машиной мы пошли вдогонку. Так проехали километров …

На обочине остановилась машина 57. Шофер продувает бензопровод и карбюратор. Мы ему помогли. Он снова поехал, а через километр остановился снова. Снова подача. Не течет бензин. Обратно продуваем. Снова тронулись, но через три километра остановились продувать бак. Слили бензин. Вывернули краник, промыли бак. Снова поехали и снова через три километра 57 машина стала. Ругань нарастает. Бригадир Чернявский пересел в 57 машину, т.к. терпенья от мороза сидеть в Летучке уже не было. Чтобы не оставлять машину парковой роте решили воспользоваться шлангом чрез горловину бака и к трубке. Этот способ подачи горючего себя оправдал, больше мы не догоняли 57 машину, но зато другие тоже стояли чистили баки, продували трубки, трогались в путь и снова останавливались. Снова их мучила подача. И не только в рассыпную стояли машинки 4-ой роты, тут были и 2-ой и 3-й и 1-ой. И всем им на ходу приходилось делать клизмы, так шоферы называют устройство подачи через резиновый шланг. Но должен признаться средство хорошее от засорения подачи.

В нашей техничке остался один слесарь Матусевич. Электрик замерз и пересел на какую-то машину в кабину. Вечерело. Хотелось есть. Ел я вчера вечером в буфете бутерброды, т.к. рассчитывал на хороший ужин, но случилось так, что поужинать, то и не пришлось. Булочку, купленную (в буфете, пока) накачивали резину, давно съел. Прибыли в Клин. По расписанию должна рота здесь делать заправку и обедать. Но оказалось, что рота уже ушла минут 15 тому назад. Я остался пообедать в столовой. Капризные машины то же ушли за ротой. Обедать оказалось собралось человек 20 с других рот. Тут же был отсек партбюро тов. Острецов. Через тридцать минут мы снова тронулись в путь. В пяти –десяти километрах от Клина попались нам машины № 27 с шофером тов. Матвеевым и ещё одна машина ЗИС-5 с хлебом 2 роты. Уже темнело. Кругом лес, это ещё больше придает темноту. Я подошел к машине 27, шофер копается с передним колесом. Оказывается. Лопнула наружная обойма внутреннего подшипника и кусок откололся.

В нашей техничке подшипника не оказалось. Что делать? Бросать машину нельзя, среди пути. Решил поехать в ближайшую МТС выпросить у механика хотя бы старый подшипник или обойму. Но из темноты вынырнула чья-то машина нам на встречу. Оказалось, что это техпомощь Завидовского района обслуживания передвигающихся эшелонов. В техничке нашелся подшипник без наружной обоймы. Как эксперимент, я решил ехать на новом подшипнике с лопнутой и выколоной обоймой. Предварительно набив в колесо солидола.

Со скоростью 20 километров тов. Матвеев повел машину, а я на техничке сзади, ожидая момента, когда подшипник (хрякнет окончательно).

Так мы проехали 75 километров. Мороз как будто бы спал, но ветер усилился . Под Калинином нам попалась машина 4-ой роты. Не работают свечи, заявил шофер, а сам во избежание разморозки радиатора слил воду. Достали новые свечи. Поставили, Завели. Искать воду пошли. За полкилометра нашли воду. Принесли два ведра. А ветер дует. Тело костенеет, руки то и дело греешь. Перчатки не помогают. Губы перестают двигаться. Слова не выговоришь. Но бросать машины нельзя. Все же после двух часовой нашей канители машины поставили на ход. Пустили ее вперед. В Калинин приехали в 3 часа ночи 22 февраля.

За мостом по направлении к пожарной я узнал свою машину №32, стоит тоже из-за рассыпанного переднего подшипника.

В помещении пожарной мы отогрелись, часа два заснули. Утром оказалось, что здесь же стоят машина из 2-й, 3-й, 1-й роты, одна машина ЗИС-5 с котлетами в 2500 штук. У неё лопнула головка цилиндров. В этом пункте мне не удалось найти подшипников. Не оказалось их и в Калининском АПТУ. Пришлось с одной машины снять подшипник и из двух машин одну пустить вдогонку за ротой, а другую оставить в ремонтном пункте. В 8 часов вечера 22 февраля я узнал, что за Калинином под Торжком при повороте скатилась под откос машина с мясом 3-й роты. Шофер уцелел, а машина разбилась, ее привезли в Калининские мастерские на свалку. (Из) Калинина выехали в 8.30 вечера. В Торжке поужинали часов в 12 ночи. Часа два заснули, а в три часа тронулись дальше. 140 километров прокатили без особых остановок. Уже начали привыкать спать сидя в кабине. Правда трясет неимоверно, но организму нужен отдых и сон берет свое.

Изменено 24 мая, 2013 пользователем

[olenevod 59]

Сидя по переменке с шофером за рулем мы поочередно высыпались. Нашего слесаря мы пересадили под Калинином в одну из машин, так как он стоял и из-за окоченения не мог выговорить ни слова.

В Вышнем Волочке нам удалось догнать кое какие остатки 1-й, 2-й, и 3-й, а 4-ая вся где-то двигалась вперед. Это было 23.2. Решив твердо догнать свою роту не задерживаясь на рынке в Вышнем Волочке мы тронулись дальше и только в Валдае я буквально наступил на хвост своей роте. От Валдая до Новгорода шли без остановки. Выехав в 5 часов вечера с Валдая в 10 часов ночи были в Новгороде. Красивое зрелище – цепочка шестидесяти машин идет одна за одной. Особенно красиво, когда проезжаешь Новгородские мосты.

В Новгороде хорошо поужинали. Ночевали в Кремле, в техникуме. Утром 24.2 сделали осмотр материальной части. Пришлось идти в пункт обслуживания просить якоря динамо машин, так как на двух машинах пробило обмотку и ехать пришлось на аккумуляторах. В Новгороде нас догнала парковая рота. По расписанию мы выехали последними с Новгорода, а рота ушла вперед минут на 20. Под Чудовым из-за гололеда опрокинулась машина ЗИС-5 с моста. В кузове были бочки с маслом, бензином и 5 человек людей. Все их помяло, но живы остались. Я подобрав их в свою техничку отвез в Чудовскую больницу. Пришлось одного оставить, т.к. у него оказался помят сильно позвоночник. Ну а машину сдали по акту в Рембазу Чудовского пункта. Обедали в Любани часа в четыре и даешь догонять свою роту. Проехав Тосно, в Колпине догнали первую роту. С ней ехал вместе и вместе нас (в) деревне Лужа за(п)ер в снегах буран 25 февраля. Пришлось отсиживаться в крестьянских избах до 2 часов 26 февраля. Только после того. Как колхозники очистили нам дороги от снежных заносов мы продвинулись дальше.

Прекрасные у нас люди – колхозники. Я не знал как их благодарить за то, что не успели наши машины ещё остановиться, как они бегут к нам и просят к себе в избу погреться. Я попал со своим шофером к одной старушке. Для того, чтобы мы отогрелись она истопила до невозможной жары свою времянку, которую складывают на зиму, а летом ломают.

Перед отъездом колхозницы без нашей просьбы принесли нам нагретой в печках горячей воды. Этой заботой мы были расчувствованы.

Тут же в деревне Лужа уже ползли слухи, что 25 под 26 февраля (так в дневнике) финский самолет сбросил на Волховстроевский мост три бомбы. К вечеру были в Старой Ладоге, а в 7 часов уже были в Волховстрое. Наша рота пришла сюда 25.2 утром, а 26.2 в ночь на 27.2. один взвод ушел в Лодейное Поле с продовольствием.

27 февраля. Проверили материальную часть. Стояли в Волховстрое в деревне Шкурина Горка. В ночь 27 под 28.2 сдал на склад в Волховстрое запасные части.

На одном из привезенных моторов не оказалось распределителя. Это уже дело рук шоферов. Но кто снял – установить пока не удалось, так как мне было поручено разгрузить машины, которые под запасными частями всех рот. В 5 часов ночи 28.2. сдал все запчасти и приехал в Шкурину Горку. Лег спать, но через пол часа пришел посыльный за мной. Комбат приказал явиться к нему. Собравшись как мог быстрее, я не раздевался, за исключением того, что снял шинель и обвернулся ей спрятав наган под бок себе.

Через 15 минут я был уже у командира батальона и комиссара. Командир спросил, сдал ли я запчасти. Я ответил, что сдал, машины все разгрузил, имеется недостача в запчастях и оформить документы нужно мне сегодня днем, т.к. на складе ночью не было начальника. «Вот что тов. Сковорода», обратился ко мне комбат. «Ваш командир заболел. Вы временно назначаетесь командиром роты. Это одна обязанность, вторая более серьезная. Вы назначаетесь командиром крупного эшелона и должны сегодня в ночь перебросить со второго Волховстроя прибывших туда лыжников ближе к фронту в Лодейное Поле. Знайте,что Вы везете людей . Дороги забитые машинами. Объезжайте встречные машины как можно дальше. Не обгоняйте своих машин. На переправе через Волхов выполняйте сигналы и указания регулировщика переправы, а сейчас поезжайте в 18 ДЭК за нарядом»

От Шкуриной Горки до Волховстроя и 18 ДЭПа максимум 5 километров. Но я ехал туда час, а оттуда 2 часа. Впервые я столкнулся с пробкой. Это такое дело, что машиной не проедешь ни вперед, ни назад, и будет стоять до тех пор пока не рассосется или будет передвигаться медленно и не прорвет где-либо впереди или не отломается хвост ее. (выделено мной- МВ)

[CyMATOXA 222]

Очень интересно!

Жду продолжения!

[Жека 2068]

[Техник 1]

Почти как со мной происходило в Польше на учениях.

[olenevod 59]

Очень интересно!

Жду продолжения!

Будет! Немного погодя. На комп.набор время надо, а его как обычно недостаточно. Скорее всего только в понедельник смогу выкроить время.

рад, что понравилось, лично я читал рукопись запоем, а сели честно - не до конца ещё прочитана. Так что нас ждет абсолютно неизвестное в конце Дневника... И фотографии.

[olenevod 59]

(Продолжение

В 11 часов я имел у себя уже наряд, маршрут, пропуск. Для водительского состава заказал ужин в селе Медведевское . Там же заправка машин.

Собрав все машины со всех рот, которые остались от предыдущих эшелонов, я набрал 59 машин вместе с 8 ЗИСами-5. На Шкуриной Горке остаются машины такие, которые не ходят. А такие есть, их наберется штук 12, в том числе и с 4-ой роты две машины на которых нужно в одной сменить аккумулятор, а на другой вентилятор.

В 1 час дня я выехал под погрузку за лыжниками. Для того чтобы переправиться через Волхов потребовалось три часа и всё из-за этой пробки. Пробка при спуске на реку. Пробка при подъеме на крутой берег и пробка при погрузке эшелонов. На погрузку лыжников прибыло ещё несколько эшелонов. На машину ГАЗ АА обычно грузят полторы тонны. Но сколько будет килограмм, если на каждую машину село 13 человек в полном обмундировании и снаряжений, с лыжами, санками, с винтовками. У меня волос поднялся, когда я увидел, что рессоры задние прогнулись, покрышки присели. Не смотря на мио протесты, ничего не помогло, так и пришлось везти их. Нужно сказать, что большое упущение было моё (да и не только моё), что я не потребовал от РВК светомаскировочных приспособлений. Несколько раз я уже мазал стекла фар и чернилом фиолетовым, и синькой и заклеивал синей бумагой и тушь доставал, но долго оно не держалось. В общем хлопот с этой маскировкой мне досталось и сегодня. В 7 часов вечера я со своим эшелоном груженный полностью, тронулся через Волховстрой по направлению к Старой Ладоге. Весь свой эшелон я разбил на взвода и отделения. В конце эшелона ехал комиссар эшелона и летучка-техпомощь. Я сел на переднюю машину. Держу скорость 20 километров. В Старой Ладоге попали обратно в пробку на мосту. Здесь шла пехота, ехали на машинах лыжники, машины тащили на полозьях кухни. Тут же на ходу не останавливаясь варится то ли ужин, то ли завтрак. Проходят артиллерия, грохочет артиллерия, прошло несколько танков. Я уже час стою, умоляю регулировщика пропустить через мост мой эшелон.

Товарищ Регулировщик , пропусти нас. Мы уже стоим час. Ведь на машинах сидят живые люди, холодно. Ведь мороз 25*. – Но никакие мои просьбы не помогли. Пришлось простоять ещё 2 часа. Так около часа ночи 29 февраля мы выехали из Старой Ладоги. В 5 часу я прибыл на головной машине в Медведевское. Сейчас же заказал приготовить горючее и ужин подогреть. Но за горючим я четвертый на очереди. Дают горючего только по 20 килограмм на те машины, в которых ничего нет, т.е. доехать до Лодейного Поля. А ещё осталось ехать 40 километров. В 6 часов собрался весь эшелон. Поужинав стоя, .т.к в столовой неимоверная теснота и о том, чтобы сесть и думать нельзя. Выйти из столовой можно только боком с большим усилием. В 8 часов 29 февраля лыжники были доставлены на место назначения. Ни одна машина не осталась в пути. С трудом нашел в 16 ДЭПе врио военкома тов. ___________. Согласно наряда я должен со своим эшелоном вернуться в Волховстрой. Но не тут то было. В 16 ДЭПе мне приказал командир полка организовать эшелон и перебросить лыжников с Лодейного Поля на передовые линии в район Питкяранта. О возвращении в Волховстрой нечего было и думать.

В военной комендатуре города мне указали район, где я мог расположиться ротой. С трудом разыскал взвод, который пришел сюда раньше с продуктами. Он стоял весь на улице Коммунаров. Третья рота и часть второй ушла 28 на фронт в Сальми, повезли продукты и пехоту. С трудом пробрался я со своим эшелоном в указанное место на Степановскую улицу. На всех улицах стояли машины других автобатов. Оставлять машину нельзя, сейчас же не останется пробки бака или радиатора. Или теплого капота. Но на Степановской улице оказалась другая неприятность. По этой улице почти за городом у зенитной батареи почти никто не ездил. Снег не укатан и первые наши машины застряли в метровом снегу. Пришлось сделать расчистку и установить ГЭобразно машины, заняв на углу две улицы.

Серые облака затягивали голубое небо. Видно было, что будет снег. Мы спешили с расстановкой машин. Часть машин ходовые – обслуживающие, поставили у забора огороженного двора. Работали все так, что несмотря на мороз, нам было жарко. И вдруг из-за забора раздался оглушительный взрыв, а через секунду во втором конце города раздался такой же взрыв, потом послышались взрывы в других сторонах города. Где то за рекой Свирь в лесу раскатился грохот. Мы были ошарашены таким явлением. Не успели опомниться, как вновь из-за забора раздался залп оглушающего грохота. Мы стояли несколько секунд в оцепенении , как статуи. И только когда мы увидели из-за забора огненные языки пламени, молниеносно появляющиеся и исчезающие и новые раскаты грохота, нас заставило выйти из оцепенения. Сейчас же вскочили на машины и увидели за забором зенитки. Это зенитки охраняющие город. « Н-да! А ведь даром они стрелять не будут!» - Кто-то сказал из поднявшихся на машину. «Наверное финский самолет появился, вот они и садят со всех концов» - кто-то ответил.

Все мы попали в эту перепалку впервые. Никто из нас до этого не испытывал да и не слышал пушечных выстрелов, а тут вдруг неожиданно с боку стреляют. Вверху рвутся снаряды. Сначала у каждого мурашки поползли по телу, но тут же начали свыкаться. Ибо каждый из нас знает, что от этого не уйти раз прибыл на фронт, а скорее нужно привыкать.

Стрельба продолжалась минут тридцать. Вечером стало известно, что прилетал финский самолет. Сделать он ничего не мог, а только налетел на снаряд нашей зенитки и сбоку дороги на Волховстрой сгорел.

К 5 часам вечера расставил я машины и развел с командирами взводов людей по домам. Впервые мне пришлось так размещать людей, как сегодня.

Город переполнен войсками, да мы привезли лыжников, да сами (лыжники…) Куда деваться? Мороз, снег. Кое как лыжники втискиваются в избы на 12-15 квадратных метрах 8-10 человек. Можно спать только сидя или полусидя. Вот в такие комнаты, переполненные до отказа, и пришлось поместить своих шоферов по 2-3 человека.

В 19 часов поужинали: каша и чай. Выдали по 50 грамм масла сливочного на человека. А любители погреться пронюхали на счет полярного пайка (водка). Но получать я отказался сегодня, оставив до приезда комбата.

В 22 часа меня вызвали в 16 ДЭП. Вручили маршрут и пропуск на 2 эшелона. Эшелон №302. Маршрут: Лодейное Поле- через Олонец, Видлица, Сальми. Конечная остановка Уксу-Питкяранта. 22 машины ГАЗ АА . Род груза – живая сила. Выезд в 14 часов. Быть на месте назначения в 4 часас 2 марта. Такой же и второй наряд.

Получив наряды я быстро вернулся «домой». Командир взвода тов. Кочетов подыскал квартиру. Комната в 12 кв.метров. Хозяин с хозяйкой и 2-ое детей, да нас 6 человек командиров. Обижаться не приходится, тепло и ладно, а поспать… Пустяки! Мы уже привыкли спать сидя в кабинке машины, а тут можно кое как протянуться, да еще и не трясет, ну прям счастье подвалило.

Когда я прибыл «домой», то 4 человека уже храпели. Я снял сапог один, хозяйка предложила мне стакан чаю. Я отказался, уж больно спать хотелось. Начал второй сапог снимать. Вдруг потух свет. Хозяйка в недоумении сказала – наверное лампочка перегорела, но не успела она досказать последнего слова, как всё загрохотало, засверкало. Все спавшие вскочили на ноги, хозяйка заохала, дети орут что есть мочи, мы начали успокаивать их. Но задерживаться в доме нам нельзя, нужно быть в своем подразделении. Водители машин также прибыли к машинам. Днем предусмотрительно мы на кабины , в кузова и капоты насыпали снега. Но к машинам не подходили, оставаясь в стороне.

При выстреле зениток длинное пламя освещало ночью всё вокруг, так как будто бы на мгновение наступал светлый день.

Мы четко слышали команду командира зенитных установок, щелканье затвора. Батареи били то в одиночку, то залпом, то как пулемет, то снова залпом и снова в одиночку. Слышно было как гоготали снаряды и бахали вверху где-то за облаками и чуть-чуть сверкал далекий огонек. Эта пальба продолжалась с перерывами около часа. Потом всё затихло. Постепенно мы разошлись по своим домам.

В два часа ночи я не раздеваясь прилег и тут же заснул. Но в 5 часов уже будил слесарей и водителей подготавливать машины к рейсу. Это было 2-го марта 40 года. В час дня машины уже были поданы под погрузку. Каждая машина начала заполняться 13-ю лыжниками с их имуществом.

Начальником 1-го эшелона был мной назначен воентехник 2 ранга т.Подъяблонский. начальником 2-го эшелона был назначен воентехник 1-го ранга тов. Кочетов. Комиссаром эшелонов поехал старший политрук тов. Гришин. Ночью мы 3-го числа прибыли к месту назначения. Тут нас разделили. Первый эшелон послали командиры лыжников направо, а второй налево по фронту лесом. Разгрузившись в четырехсот метрах от пулеметного стрекотания. Оставаться нам здесь было нельзя. Через нас били наши батареи, свистели пули, длинными лентами огоньков трассирующих пуль казалось, что над нашей головой чья то рука плетёт невидимую сетку.

В лесу темно, кое как различаем набитую дорогу. Фары давно уже не горят, их мы потушили ещё за 20 километров до Уксу, а кто не тушил, то тому потушили прикладами. В двух наших машинах обратные машины (встречка-МВ) других эшелонов в темноте снесли боковые борта, но люди остались целы.

Одна машина радиатором наскочила на другую. Ее пришлось оставить на обочине дороги с шофером, а людей пересадить на другие машины. Шоферу приказано добраться в Лодейное Поле любым путем, хотя это было 140 километров от Лодейного Поля.

Узкая лесная дорога не позволяла нам развернуться обычно, как привыкли шоферы. Пришлось все машины поворачивать на руках, начиная с задней. Через час мы ехали уже обратно. В 2-х километрах от передовых линий в лощине мы остановились. Красноармейцы пехоты позвали нас поспать. Сюда привезли кухни. Мы побежали со своими котелками. Есть кашу здорово. Никто не жаловался на кашу. Прекрасная каша. Хлеб который был у нас замерз. На ходу начали изобретать - мерзлые булки мы подвязывали к тягам под капотом над мотором. В течении часа булки оттаивают. Это подкапотное место служило также для сушки валенных сапог и портянок. Когда мы тронулись ехать четыре красноармейца вели двух пленных финнов. Из дали трудно было разглядеть - кто они. Рядовые или офицера. Когда мы уехали обратно, то второй эшелон ещё не подошел. Он ещё был на разгрузке. Двумя взводами в 10 часов утра мы были в Сальми. Теперь можно было рассмотреть кое что. Остановившись у питательного пункта 16 ДЭПа заказали обед. Охотников посмотреть город Сальми нашлось много. Я мог разрешить им на осмотр минут сорок пока подготовят поесть.

Половина города сожжена финнами при отступлении. Заправочная станция английской фирмы Шелл вся сгорела, из под развалин торчат изогнутые трубы, посиневшие от большой температуры. Кирпичных домов почти нет. Почти все деревянные. Крашенные в большинстве своем красной краской с резким выделением белых наличников на окнах и угловой обшивки. Эти красивые домики зияют своими разбитыми окнами, сорванными с петель дверями. Но в дома мы не входили из-за предосторожности. Чтобы не налететь на мину. А мины были везде. Нас предупредили, чтобы мы не прикасались ни к чему. Под впечатлением МИН , мы ходили по городу почти на цыпочках, мягко ступая на снег. После обеда хотелось спать. Ох, как хотелось спать. Несколько человек, кто раньше поел сидел за рулем и храпел. Да! Уже несколько суток спим урывками по 1-2 часа. Отдохнуть всё же нужно. Я решил дать им поспать один час в Сальми и часа 2 в городе Олонец, тем более, что нужно было обождать 2-й эшелон. Но эшелона я не дождался и в 2 часа дня выехал в Погранкондуы. Погранкондуы -это граница. Здесь стоят у шлагбаума часовые. Я показал наряд и пропуск. Наш эшелон проехал без всякого осмотра. Не останавливаясь, мы проехали Видлицу, Тонино. Только в Олонце остановились долить горючее у кого не хватало горючего на оставшиеся километров до Лодейного Поля. Наш эшелон прибыл в Лодейное Поле утром 3 марта, несколько машин отстали, где-то затёрло их в пробках. Сам я попал в хвост других эшелонов на переправе через реку Свирь и простоял больше 2-х часов.

(Окончание следует)

[CyMATOXA 222]

Спасибо!

[Алесеев Григорий Александ 13]

жду.

Спасибо!