голова

[Vovan 4]

Доброго дня ! Прошу помощи в опознании головного взрывателя ( дистанционной трубки ? ) , такая попалась первый раз , материал латунь , клейм нет никаких .

[Стадник А.Н. 70]

А фото, совсем с боку можно?

[Vovan 4]

Вот фото и сбоку и со всех сторон , в процессе более тщательной очистки на металлической части обнаружились ещё пара выборок под ключ и сквозное отверстие , стало очевидно что это все же на 90 % дистанционная трубка , но точно идентифицировать не могу , похожа на русскую 16 секундную трубку образца 1888 года , но есть отличия , и к тому же непонятно что она делала на месте боя 1942 года ( гражданской там не было ) , также есть сходство с трубкой в шрапнельных снарядах круппа , но тоже сомневаюсь . Прошу помощи в точном определении .

[Стадник А.Н. 70]

Тему надо в Артиллерию...

Сквозное отверстие от латунного штифта. Это голова снаряда по ПМВ. В 42-м легко мог использоваться.

Изменено 13 сентября, 2010 пользователем

[Vovan 4]

Так голова то наша или немецкая ? И если можно поподробнее , в каких снарядах , какого калибра , какие орудия стреляли такими боеприпасами ?

[Vovan 4]

Так что , голова атрибутации не поддается ? Неизвестный науке вид ? Да ещё под Канеловской ?

[Стадник А.Н. 70]

Да ещё под Канеловской ?

Не понял... Это чё?

[Vovan 4]

На Ваш вопрос " это чё ? " поясняю , Канеловская - станица Краснодарского края , основанная в 1792 году , находится между станицей Староминской и ст. Шкуринской по левому берегу река Ея , касательно ВОВ за ст. Канеловскую , Шкуринскую и Кущевскую в 1942 году вел оборонительные бои в течении 4 х дней 17 кав. корпус .

Приведу описание событий подготовленное сотрудником Староминского районного музея Эдуардом Андреевичем Широкобородовым и опубликованное на его сайте :

Глава 15. На военных картах — стратегический пункт Канеловская (1)

Остановившись возле музейного стенда «Освободительная миссия Советской Армии в Европе», вы обязательно обратите внимание на снимки фронтовых лет. На одном из них — сержант, командир орудия 184-го артиллерийского полка Николай Максимович Шашков. Участвовал в освобождении Венгрии, Югославии. Награжден медалями «За отвагу», «За победу над Германией». Вот и все содержание текста к его фотографии в стенде.

Но вот мне попалась в руки книга «Донской гвардейский» (Ростовское книжное издательство, 1985), и, листая ее, я обратил внимание на знакомую фамилию: Шашков. Да мало ли их у нас однофамильцев? — подумалось вначале. Но что это, и полк тот же самый, и место действия — Венгрия. Книга — о героическом пути 5-го гвардейского Донского казачьего кавалерийского Краснознаменного Будапештского корпуса, первое свое боевое крещение получившего на кубанской земле. Сомнений не было: речь в ней идет о Николае Максимовиче Шашкове...

Прежде чем остановиться на описанном в книге эпизоде, перенесемся мысленно в жаркий июль 1942 года, когда немецко-фашистские войска, прорвавшись к Дону, устремились на юг. По приказу командующего фронтом 17-й кавалерийский корпус (вскоре он будет преобразован в 4-й Кубанский и 5-й Донской казачьи кавалерийские корпуса) был срочно снят с обороны побережья Азовского моря и направлен навстречу прорвавшимся через Дон вражеским войскам. В состав корпуса входили 12-я Кубанская и 15-я Донская казачьи дивизии. Именно они первыми встретили захватчиков на рубеже реки Кагальник.

Нашим частям противостояли отборные эсэсовские подразделения, значительно превосходившие нас численностью, да и техническим оснащением. В течение 28 и 29 июля шли тяжелые бои, и двум полкам 1-й пехотной дивизии оккупантов удалось форсировать Кагальник и захватить хутора Задонский, Победу и Александровку. 42-й полк 15-й кавалерийской дивизии, перейдя в решительную контратаку, разгромил захватчиков и освободил эти населенные пункты. Когда год спустя казаки вновь возвратились в эти места, они узнали, что гитлеровские погребальные команды три дня после того боя свозили и хоронили своих солдат и офицеров.

«Со своего наблюдательного пункта, — вспоминал позднее командир дивизии С.И. Горшков, — я видел, как казаки в полный рост, не сгибаясь, шли в атаку. Пришлось потребовать, чтобы они двигались перебежками, укрываясь от вражеского огня». — «Старые мы, чтобы каждой поганой фашистской пуле кланяться», — ответил командиру дивизии казак Бирюков.

Гитлеровцы не выдержали дерзкого удара казачьих частей, дрогнули и отступили. Конники обеспечили занятие обороны стрелковыми частями и кавалерийскими полками по южному берегу реки Еи. 30 июля 15-я и 12-я кавалерийские дивизии оторвались от противника и, совершив марш, вышли в район Канеловской и Шкуринской. Казачьи дивизии занимали оборону в один эшелон, имея в резерве от трех усиленных эскадронов до полка, которым заранее указывались направления контратак на случай вклинения противника в наши боевые порядки.

Немцы превосходили нас и в живой силе, и в технике, особенно в танках и самолетах. После часовой артподготовки они силой до двух батальонов пехоты при поддержке танков и сильного артиллерийско-минометного огня перешли в наступление на Канеловскую, нанеся удар из района Совдара в стык между 257-м и 259-м кавалерийскими полками. Казаки действовали решительно, стойко, вели точный огонь по гитлеровцам. Встретив организованный отпор и понеся большие потери, немцы отошли на исходные рубежи.

Ночью 31 июля подошедшие неприятельские резервные подразделения атаковали казаков из района Совдара на северо-западной окраине Канеловской. Одновременно по наведенному мосту и в брод через Ею до батальона вражеских солдат устремилось в стык между полками. Создалась реальная угроза выхода немцев в тыл нашим подразделениям. 4-й эскадрон, которым командовал старший лейтенант Н.В.Макеев, с приданным взводом пушек полковой батареи и взводом станковых пулеметов встретил захватчиков метким огнем, заставил их залечь.

Вскоре гитлеровцы снова пошли в атаку, пытаясь окружить взвод, в котором в это время находился комсорг 257-го полка А.Зеленский. В критический момент комсомольский вожак увлек бойцов в рукопашную схватку с фашистами. Понеся большие потери, противник в панике бежал с поля боя.

В связи с нарушением телефонной связи со штабом полка командир эскадрона написал донесение о положении эскадрона и приказал комсомольцу А.Голованову доставить его командиру полка. Пробираясь по плавням, боец увидел гитлеровцев, двигавшихся камышами в расположение эскадрона. Очередью из автомата он уничтожил фашистов, забрал у них документы и доставил их в штаб вместе с донесением.

Прочитав донесение, командир полка направил для нанесения удара во фланг наседавшему неприятелю 1-й эскадрон 259-го кавалерийского полка и 3-й резервный эскадрон под командованием старшего лейтенанта Н.А.Грабаря. Командир 2-го взвода И.Я.Брайцар, бывший председатель колхоза в Мечетинском районе, шел в первых рядах атакующих, получил ранение в руку, но поле боя не оставил, пока наступление немцев не было остановлено.

Бывший красный партизан из Азовского района Ростовской области Г.Я.Шорин уничтожил в рукопашной схватке вражеского офицера. Комсомолец В.Богма со своим подручным установили в камышах пулемет, подпустили на близкое расстояние немцев и, открыв по ним огонь, косили их, пока фашисты не обратились в бегство. Исключительную храбрость и смекалку проявили в том же бою воины взвода во главе с лейтенантом Шеломницким. В жаркой схватке Шеломницкий погиб, но ни одному фашисту не удалось сбежать с поля боя. Конники настигали вражеских солдат, уничтожая их гранатами и автоматным огнем. Мстили за геройски погибшего командира.

Комсомольцу Рыжову было приказано выдвинуться с пулеметом вперед и не подпускать фашистов к мосту через Ею. Он выбрал позицию на берегу и, тщательно замаскировавшись, подпустил немцев на 50-60 метров. Расстреливал их в упор, сражаясь до последнего патрона. Более 70 трупов осталось на подступах к позиции отважного пулеметчика. За этот подвиг Рыжов был представлен к ордену Ленина. Награда пришла не сразу, а спустя два месяца Рыжов погиб смертью храбрых во время боев в предгорьях Кавказа, прикрывая фланг своего эскадрона.

Но это случилось позже, а пока... А пока прервем свой рассказ и побываем на встрече канеловчан с ветеранами 257-го и 259-го кавалерийских полков, участниками былых боев за Канеловскую. Встреча состоялась в мае 1974 года, и ей предшествовала кропотливая работа, которую провели следопыты клуба «ИКС» средней школы номер 7 по сбору документальных свидетельств об обороне родной станицы.

Школьники собрали обширные биографические сведения об участниках боев за Канеловскую — командирах 4-го эскадрона 257 кавполка и 2-го эскадрона 259 полка Николае Васильевиче Макееве и Василии Степановиче Калашникове, начальнике связи 4-го эскадрона Алексее Алексеевиче Тамбовцеве, командире отделения конной разведки этого же эскадрона Александре Павловиче Гребенюке, заместителе политрука по медчасти 4-го эскадрона Евдокии Петровне Чумаковой, рядовых Викторе Матвеевиче Богме, Алексее Алексеевиче Омельченко, Павле Семеновиче Белоусове, Константине Сергеевиче Гавришеве и многих других. Их-то и пригласили потом на встречу, подробно записав их рассказы, переданные впоследствии районному музею.

Именно из их рассказов мы знаем о незабываемых эпизодах оборонительных боев за Канеловскую. Немцы не выдерживали решительных атак эскадронов, пытаясь покинуть поле боя, но путь отхода преграждали прорвавшиеся вперед наши подразделения. В это же время наша артиллерия наносила удары по районам сосредоточения противника, не давая возможности его резервам форсировать Ею и прийти на помощь своим частям. Оборона Канеловской велась стойко.

И все же гитлеровцы не унимались. Нашим разведчикам удалось выявить район сосредоточения вражеских резервных подразделений. Направление предполагаемого удара по нашей обороне было все то же — Канеловская. Чтобы сорвать замысел противника, было решено организовать рейд сильного отряда в тыл неприятеля. В него включили личный состав дивизионной школы младших командиров, эскадрон 258-го полка и два орудия 76-миллиметровых пушек. Возглавили группу начальник школы старший лейтенант В.А.Авсенев и комиссар школы младший политрук Ф.Т. Коломенский.

Вспоминает Василий Алексеевич Авсенев, проживающий в городе Махачкале (Дагестан):

— В ночь на 1 августа 1942 года по заранее разведанному маршруту отряд бесшумно подошел к Ее, переправился через нее и, обойдя слабо охранявшийся фланг противника, вышел к намеченному рубежу. Поблизости от высоты, которая на картах была обозначена как высота 57.0, наши дозорные обнаружили до двух рот противника, двигавшихся в направлении Канеловской. Я приказал развернуть орудия, занять огневые позиции и приготовиться к открытию огня. Как только вражеская колонна приблизилась на расстояние 120 метров, орудия открыли огонь шрапнелью. Фашисты сбились в кучу и в панике начали отступать.

Преследуя немцев, мы лихо рубили их клинками и разили из автоматов. На флангах атакующих конников развернули пулеметные тачанки, ведя губительный огонь по отступающим фашистам. Всего в результате этого дерзкого налета казаки уничтожили около 200 солдат и офицеров, 9 автомашин с боеприпасами, 7 пулеметных точек, захватили большие трофеи. Канеловская осталась покуда в наших руках.

Глава 16. На военных картах — стратегический пункт Канеловская (2)

В связи с отходом стрелковых частей на новые рубежи правый фланг кавалерийского корпуса оказался открытым, и командир корпуса генерал-майор Н.Я.Кириченко поставил боевую задачу 15-й кавдивизии выйти в район Кущевской. Дерзкая, стремительная атака наших конников вызвала панику в стане врага. Однако фланги дивизии оказались оголенными и командование отдало приказ отойти на исходные рубежи.

В первый день августа гитлеровцам удалось прорвать оборону между 15-й Донской и 12-й Кубанской кавалерийскими дивизиями и выйти в тыл корпуса. Наше командование приняло смелое решение — последним резервом — дивизионной школой младших командиров совместно с резервным эскадроном 25-го кавполка — атаковать вражеские подразделения, стремившиеся закрепиться в тылу дивизии. Контратака казаков оказалась настолько внезапной, что фашисты поспешно отступили, не успев даже подобрать убитых и раненых.

2 августа подошла 13-я Кубанская кавдивизия, и была предпринята еще одна атака на Кущевскую. В составе 13-й Кубанской служил призванный прямо со школьной скамьи наш земляк-поэт Иван Варавва. И на этот раз оккупанты понесли большие потери. Вот что свидетельствовал о боях под Кущевской один из немецких офицеров: «Перед нами встали какие-то казаки. Это черти, а не солдаты, и кони у них стальные. Живым отсюда не вырваться...»

Еще более ожесточенные бои происходили в центре обороны казачьего корпуса, в районе Канеловской, где оборону держала 116-я Донская кавдивизия (командир генерал-майор Я.С.Шарабурко). Заместитель командира 2-го эскадрона 256-го кавполка старший лейтенант А.М.Божко и его товарищи совершали дерзкие вылазки в тыл противника. Возвращаясь с очередного задания, они повстречались с фашистами. Прорваться сквозь возникший заслон не представлялось возможности, и тогда Божко принял единственно верное в этой ситуации решение. Он отправил с двумя казаками письменное донесение, а сам принял неравный бой.

Увидев, что наперерез посланным им казаком устремились фашисты, он поднялся во весь свой богатырский рост и начал строчить по ним из автомата. Фашисты залегли. Надо было еще хоть на несколько минут задержать их, чтобы связные добежали до цели, и Божко нажал на спусковой крючок, но автомат замолчал — кончились патроны. И вот уже навстречу ему, что-то крича и размахивая пистолетом, устремился немецкий офицер. «Получайте, гады!» — далеко окрест разнесся громовой голос Божко. Он рванул чеку, и граната разорвалась прямо под ногами фашистов. И сам, будто споткнувшись о невидимую преграду, рухнул сраженный автоматной очередью на землю.

Отбив атаку немцев, казаки подобрали своего командира и с воинскими почестями похоронили на окраине Канеловской. За проявленные героизм и мужество старший лейтенант Божко был посмертно награжден орденом Красного Знамени. А командиру казачьего корпуса генерал-майору Н.Я.Кириченко доложили свежие разведданные о намерениях противника.

Озлобленный стойкостью казаков командир немецкой дивизии генерал-лейтенант Эгельзеер предписал двум полкам форсировать Ею и мощным ударом атаковать казачьи части, так как лично фюрер выразил недовольство медленным продвижением войск. Немецким частям противостояли два полка 13-й Кубанской дивизии, артдивизион и небольшая группа танков. В назначенный час взревели моторы и конница устремилась в атаку на кукурузное поле, где укрылись немцы. Земля гудела от скрежета танковых гусениц и топота конских копыт. Полторы тысячи вражеских солдат и офицеров остались лежать на поле боя. Конники наголову разгромили 196-ю пехотную дивизию противника, полностью уничтожили до полка солдат и офицеров, подбили 17 танков, захватили пленных и трофеи.

Противник предпринял новую атаку на рубеже Канеловская-Шкуринская, но и здесь не смог сломить стойкости наших воинов. 3 августа только части 15-й Донской дивизии уничтожили около 800 вражеских солдат и офицеров. Эти бои открыли новую яркую страницу в летописи боевого пути 17-го кавалерийского корпуса. О казаках заговорили на фронтах и в тылу.

28 августа за стойкость, мужество, дисциплину и организованность 17-й кавалерийский корпус был преобразован в 4-й гвардейский Кубанский казачий кавалерийский корпус, 12-я Кубанская дивизия была преобразована в 9-ю гвардейскую Кубанскую казачью кавалерийскую дивизию, 13-я Кубанская — в 10-ю гвардейскую Кубанскую кавдивизию, 15-я и 116-я Донские кавдивизии соответственно в 11-ю и 12-ю гвардейские Донские кавалерийские дивизии.

В ноябре 1942 года в связи с уходом казачьих дивизий из состава Черноморской группы в район Кизляра им были выданы боевые характеристики. Вот что, к примеру, говорилось о боевых действиях 11-й гвардейской Донской кавалерийской дивизии: «Ведя непрерывные бои с немецкими захватчиками, части дивизии нанесли им огромные потери в живой силе и технике. Особенно успешными были бои дивизии в районе Атаманской, Ленинградской, Староминской, где она совместно с частями 12-й гвардейской Донской казачьей кавалерийской дивизии уничтожила до 3000 солдат и офицеров противника». Командующий Черноморской группой войск генерал-лейтенант И.Е.Петров объявил благодарность всему личному составу обеих дивизий. А 20 ноября 1942 года приказом Верховного Главнокомандующего И.В.Сталина на базе этих дивизий был образован 5-й гвардейский Донской казачий кавалерийский корпус.

И снова вернемся к дням боевого крещения 17-го казачьего кавалерийского корпуса (31 июля — 4 августа 1942 года). Говоря об обороне, занятой по южному берегу реки Еи, на рубеже станиц Кущевская, Шкуринская и Канеловская, нельзя не обратить внимания на то, что высокую стойкость одинаково проявляли и донские, и кубанские части. В районе Шкуринской храбро сражались казаки 12-й Кубанской кавдивизии, разгромившие немецкую 4-ю горнострелковую дивизию и полк СС «Белая лилия». Во время знаменитой атаки в конном строю, предпринятой в районе Кущевской, казаки 13-й Кубанской кавдивизии разгромили немецкую 101-ю пехотную дивизию «Зеленая роза». Донские казаки геройски сражались под той же Кущевской (15-я кавдивизия) и в районе Канеловской (116-я кавдивизия). Так они и воевали, донцы и кубанцы, вместе освобождая родную землю от фашистской нечисти.

Правда, с июня 1944 года пути их несколько разошлись: 4-й гвардейский Кубанский кавалерийский корпус был направлен в состав 1-го Белорусского фронта, где принял участие в Белорусской наступательной операции, тогда как 4-й Донской вел ожесточенные бои в предгорьях Карпат. Кубанцы одними из первых достигли реки Западный Буг, выйдя на государственную границу в районе Бреста. Донцы форсировали реку Прут, перенеся бои на территорию Румынии. Встретились они уже в Венгрии. И когда в газете «Ударник колхоза» за 8 декабря 1944 года было опубликовано стихотворение ученика 3-го класса В.Лощанина (колхоз имени Карла Маркса), адресовалось оно конникам обоих казачьих корпусов:

Далеко у венгерской границы,

Где селения тонут в садах,

Казаки из далекой станицы

На горячих летели конях.

Там за речкой у яра крутого

Повстречались они с немчурой.

Заблестели клинки боевые,

И начался с фашистами бой.

Громко ржали казацкие кони,

И в атаку неслись казаки,

И валились на землю фашисты

От ударов могучей руки.

Пусть же знают фашистские гады,

Что Советский Союз не разбить,

Что народную волю к победе

Никогда никому не сломить.

Ну а что же наш земляк — Николай Максимович Шашков? Воюя в составе 184-го артиллерийско-минометного полка, он прошел со своим дивизионом от Кубани до Трансильванских Альп, где наши соединения прорвались к Венгерской границе, вышли на оперативный простор и вскоре овладели городом Дебрецен — важным узлом коммуникаций и мощным опорным пунктом обороны противника. Казаки-гвардейцы получили благодарность Верховного Главнокомандующего, а 184-й артиллерийско-минометный полк в числе других частей получил наименование Дебреценского.

А потом была битва за Будапешт. 20 января 1945 года вражеские танки с мотопехотой вошли в боевое соприкосновение с частями Донского корпуса. По радио было передано обращение Военного совета 3-го Украинского фронта — стоять на смерть. В ответ на обращение казаки поклялись: «Приказ командования выполним с честью, умрем, но фашистов не пропустим».

...Десять вражеских танков приближались к нашим позициям с фланга. Завидев танки, заряжающий комсорг батареи Шашков принял решение развернуть пушку. Стрелять было опасно, так как сошник пушки не успели вкопать в землю и отдача при выстреле могла нанести травмы расчету. Однако как только головной танк подошел на расстояние 30-40 метров, командир орудия, не целясь, выстрелил в упор. Головной танк загорелся, среди экипажей других танков произошло замешательство, и они тут же изменили курс.

День Победы казаки-гвардейцы встретили в австрийском городе Фишбах. Всего за время боевых действий воины 5-го Донского корпуса истребили 59045 вражеских солдат и офицеров, взяли в плен 23852 человека, уничтожили 676 танков, много другой техники. Теперь мы точно знаем, что как минимум один из 676 подбитых немецких танков должен быть отнесен на счет заряжающего, комсорга батареи Николая Шашкова. Храброго казака из станицы Староминской.

Глава 17. Они сражались за Родину (1)

В отличие от правого обрывистого берега Сосыки левый полого переходил в зеленые шелковистые луга, по которым петляла тропинка, ведя в огородную бригаду колхоза «Красный пахарь». Тропинка была сильно выбита домашней скотиной, и потому было удобней идти обочь. В тот раз мы с сестрой Марусей (Мария Дмитриевна Будило) шли не по дорожке, а по траве, и неожиданно наткнулись на свежий могильный холмик. «Здесь похоронили наших летчиков», — тихо сказала Маруся, и мы молча постояли у могилки. О погибших летчиках говорила вся станица, и хотя мне было только пять лет, я, как и все, был наслышан о разыгравшейся здесь трагедии.

В фондах нашего музея хранится переданный нам ветераном войны и труда, заслуженной учительницей Российской Федерации Серафимой Антоновной Титаренко дневник бывшей учительницы Староминской средней школы номер 1 Лидии Карловны Ронис, непритязательно озаглавленный ею «Воспоминания о войне». Одна из главок дневника называется «Кто вы, товарищи?», в ней рассказывается о подвиге, свидетелем которого она оказалась, когда «наши войска оставили станицу и в ней хозяйничали немецкие оккупанты и их прихвостни». Приведем эту главку полностью.

«...Даже безоблачный солнечный день не может быть в эти дни без крови и слез. Ничто не может смягчить сердце злобного врага, и он свирепствует. Да и есть ли у него сердце?

Сегодня над станицей пронесся самолет. Покружился над речкой и опустился за нею недалеко от гребли. Станичники подумали, что опустился наш, краснозвездный, и кинулись к мосту, но там уже стояли с цепными псами немцы и никого не пропускали, угрожая оружием. Тогда женщины и подростки сгрудились на берегу, заняв крутой пригорок, с которого было видно, что делается у немцев. Самолет был не наш. Фашистский.

Из самолета с трудом вылезли два здоровенных фашиста и вытащили за собой двух парней со связанными за спиной руками и в такой истерзанной одежде, что немыслимо было узнать, военные они или штатские. На груди у них болтались концы накинутых на шеи веревок. Парни держались гордо и только откидывали головы при каждом ударе палачей. А удары сыпались частые и сильные.

Звери в образе человеческом что-то отрывисто спрашивали, но наши молчали. Их били кулаками и прикладами автоматов, а они молчали. Это молчание пугало и бесило врагов, и они облили пленных какой-то жидкостью и чиркнули зажигалками. Душераздирающие крики прорезали воздух и эхом понеслись по реке. Неизвестные выкрикивали: «Уми-раем за Родину-у! За народ! Час побе-ды близок! Бей-те фа-шистов! Ма-а-а!..»

Фашисты растерялись, не в силах заставить молчать горящих героев. Потом вспомнили о петлях и схватились за концы веревок, чтобы их затянуть, но обгоревшие веревки оборвались. Крики смолкли, и только тела еще корчились в смертельной агонии. Палачи сели в самолет и улетели. Однако охрана моста была снята только вечером.

В сумерках мы с бабушкой Улько и еще несколько женщин побежали к месту страшного происшествия в надежде, что неизвестные герои может быть еще живы и нуждаются в помощи, но перед нами лежали черные обуглившиеся трупы с потрескавшейся от огня кожей и жалкими остатками одежды. У одного мертвеца на ноге был ботинок. Бабушка Улько упала на колени и, поворачивая лицом к себе то одного, то другого погибшего, причитала: «Феденька, не ты ли это сынок? Нет, не мои это сынки. Так чьи же вы, детки? Где ваши несчастные матери, которые никогда не дождутся вас домой, не увидят могильных холмиков над вашими истерзанными телами? О, господи!...»

Сердце причиталось от этих причитаний. Мы поплакали с нею и побрели вдоль реки. Забрались в сиреневую чащобу уже мокрого от росы керлика и набрали его по охапке. Накрыли цветами трупы, договорившись об их захоронении рано утром».

На этом рассказ о трагической гибели наших воинов завершается. Далее следуют слова неизвестной песни: «Братья, вы нас поминайте за чашей. Вольная смерть нам бесславия слаще». И еще: «Не томи напрасно ока, У порога не сиди. Издалека, издалека Сына ужинать не жди. Не ищи его, родная, По скалам и по долам. Спит он... Ложе — пыль степная. Меч и сердце пополам».

Слова запоминающиеся, но принадлежали ли они самой Лидии Карловне Ронис, или были услышаны ею от кого-то и лишь потом занесены в дневник, гадать не берусь. Дневниковая запись учительницы — это запись очевидной свидетельницы случившегося, но почему она говорит о двух погибших, тогда как их было трое, остается загадкой.

Свидетелями гибели наших воинов были также двое подростков — Николай Артюх и Сергей Яловой. Я располагаю записью беседы с ними учителя средней школы номер 9 Павла Ивановича Петренко. Вот что рассказал ему, в частности, Сергей Семенович Яловой:

«Мне было тогда десять лет. Я с мамой возвращался от родственников из станицы Канеловской. Шли не дорогой, а полем (боялись ходить по дороге). Когда стали приближаться к станице, за бойней, если смотреть из станицы, сел самолет. Высокий, похожий на стрекозу. Немецкий.

Нигде никого не было, и когда из самолета начали выпрыгивать люди, мы с мамой залегли в траве, почуяв неладное. Из самолета выволокли людей — трех человек, и я увидел, как эти трое стояли вместе, а затем вспыхнуло пламя и охватило стоящих. Самолет улетел, а охваченные пламенем люди что-то кричали, потом упали на землю. Когда мы подошли, здесь уже были какой-то старик, старушка и пастух, который находился за бойней, ближе всех к месту случившегося. Пастух сказал, что эти трое кричали: «Мы летчики», «Мы погибаем за Родину», а еще выкрикивали что-то наподобие фамилий.

Все трое были связаны проволокой. Пастух сказал, что перед тем, как их поджечь, немцы набросили на них какую-то сеть. Руки, ноги и лица были обгоревшие. Мне запомнились их полуистлевшие петлицы. Какого цвета, не помню, а вот знаки различия я запомнил, так как дядя меня этому научил. Я знал, что обозначали треугольники, кубики и шпалы. Так у одного на петлицах была одна шпала, у другого — две, у третьего — три. Собравшиеся начали их хоронить, а мы с мамой пошли домой. Случилось это в сентябре 1942 года».

Беседа с С.С.Яловым была записана в феврале 1983 года, а спустя полтора года, 12 августа 1984 года, газета «Советский патриот» напечатала заметку «Кто погиб у станицы?», в которой со ссылкой на учителя физики староминской средней школы номер 4 С.С.Ялового рассказала об обстоятельствах гибели наших воинов, правда, с некоторыми разночтениями по сравнению с приведенной выше беседой. Один из воинов, утверждалось в газете, имел в петлицах по одному прямоугольнику, другой — по три кубика, третий — по три треугольника. Все это якобы видели Евгения Федоровна Скиданова и Павел Степанович Клятко, а также двое подростков, одним из которых был Сережа Яловой. Скидановой и Клятко в живых уже не было, и сведения о героях журналисту сообщил С.С.Яловой. Как видим, в отдельных деталях случившегося память его подводила.

Заметка заканчивалась призывом восстановить в памяти имена героев, которые погибли, но сохранили верность военной присяге, своей Родине. Увы, загадка этой трагедии до сих пор до конца не разгадана. Народная молва твердит, что погибшие были летчиками. Может, и так. А может, летчиками их сделала наша фантазия. Ведь в нашем районе имели место как минимум два случая высадки и гибели советских десантов. Об одном случае вспоминает в своем дневнике все та же Л.К.Ронис. Но об этом — в продолжении этих заметок.

Совместно с Эдуардом Андреевичем мы неоднократно выезжали в район ст. Канеловской , и .... ничего . Да осколки попадаются , ведущие пояски снарядов 75 мм , и крупнее , порядка 120 мм . Окопы хорошо видны и по сей день , но они пустые , и по свидетельствам местных жителей они и были пусты , НИ ОДНОЙ стреляной гильзы ! Так что описание событий на самом деле вызывает больше вопросов , чем дает ответов. Разочаровавшись в вероятности найти следы описываемых событий . в процессе поиска монет на распаханных старинных хуторах , конкретно в районе Сов -Дара , который на картах с 1850 года числился как Царедар и неоднократно менял местоположения и был найден сей артефактный головной взрыватель ( или дистанционная трубка ) , которую я и прошу идентифицировать . А высказывание " да ещё в районе Канеловской " - истинное удивление что в ничем не примечательной по войне местности находятся такие трудноопределяемые осколки боеприпасов .

С искренним уважением Владимир.

[Стадник А.Н. 70]

Ха... Я ненароком подумал про Каневскую... Но судя по всему и в Канеловской ловить нечего... Кроме коней...

[Vovan 4]

А коней там тоже нет ... несколько штук по подворьям у цыган и один ослик . Коней у нас разводит военком , крепкое хорошее хозяйство и лошади породистые , только это не в Канеловской а рядом со Староминской ( 3 км в сторону Канеловской рядом с трассой ) , так что если интересуетесь , милости просим , встретим покажем , расскажем .

[Vovan 4]

Уважаемые эксперты , и все же очень хотелось бы понять что же это такое за взрыватель и с какими типами снарядов он применялся . Штангелем промерял , может цифры помогут ?

[Hootch 0]

Француз с первой мировой 24/40,5. В прибалтике иногда поподаються, но в инете инфы кот наплакал.

A. 1644 D. ter. de 24/40,5 mm

Ваш немного деформировался от удара. Максимальный диаметр должен быть ~41 мм.

[Стадник А.Н. 70]

Француз с первой мировой 24/40,5. В прибалтике иногда поподаються, но в инете инфы кот наплакал. A. 1644 D. ter. de 24/40,5 mm. Ваш немного деформировался от удара. Максимальный диаметр должен быть ~41 мм.

Очень похож...

Только деформировался от взрыва, а не от удара. Так точнее будет...

[Vovan 4]

Спасибо огромное ! Он !!

[ernesto73 0]

он ?

знаю где лежит.

[Стадник А.Н. 70]

он ?

знаю где лежит.

А калибр?

[ernesto73 0]

76 навскидку. + - 2-3 мм.

[Hootch 0]

У меня в ацетоне такая (24/40,5) в идеалном состоянии отмачивается.

[ernesto73 0]

как они стреляные? стремные? а то у нас встречаються иногда.

я в смысле схемки его.

[Ivan 77 56]

У меня в ацетоне такая (24/40,5) в идеалном состоянии отмачивается.

Ждём фото по окончании процесса